Владимир Иванович Хрищенович родился в 1876 году в деревне Гезгалы Лидского уезда Виленской губернии в простой крестьянской семье. По достижении совершеннолетия поступил в Слуцкое духовное училище, которое окончил в 1911 году. Будучи скромным и богобоязненным человеком, он длительное время служил псаломщиком при церкви святителя Николая Чудотворца в деревне Горки Бобруйского уезда Минской губернии. В 1930 году епископ Слуцкий Николай (Шеметилло) рукоположил его во иерея. Время тогда было страшное, по всей стране набирала силу кампания по обезземеливанию крестьян, многие тысячи простых сельских тружеников лишались крова, ссылались в Сибирь. Это, однако, не остановило Владимира Хрищеновича, и он сделал свой выбор, стал священником гонимой богоборческими властями Церкви.
Проживая в Горках, отец Владимир часто посещал соседний приходской храм Преображения Господня в деревне Языль (ныне Стародорожского района). Здесь он совершал богослужения, что было вызвано отсутствием в Языле своего священника, который, по всей вероятности, был арестован ранее.
Вскоре эта же участь постигла и отца Владимира — 27 декабря 1932 года его арестовали. Поводом к аресту послужила одна из последних его проповедей, которую он произнес в языльской церкви. В ней отец Владимир затронул самый злободневный вопрос, мучивший жителей села в 1932 году — голод, начавшийся в стране. Обращаясь к измученным крестьянам, стараясь как-то утешить их, он сказал: «Братья! Господь сотворил человека, и в Его воле сделать с ним, что захочет; нужно слушать Бога и веровать в Него, ходить в церковь и молиться Господу Богу; единственное наше спасение — это Господь; человек должен переносить всё, сейчас плохо, но это скоро переменится».
Вместе с отцом Владимиром арестовали еще девять человек, наиболее активно посещавших храм в Языле, входивших в церковно-приходской совет.
Среди арестованных выделялся псаломщик языльской церкви Василий Копаченя, который однажды сказал односельчанам: «Лучше дайте на церковь, чем большевикам, то и Бог даст вам; а большевики всё равно ничего не дадут».
Отец Владимир не испугался и своих взглядов на допросах не скрывал. «Да, — свидетельствовал он, — я как священник, будучи обречен на нищенскую жизнь, выражал недовольство политикой советской власти… В связи с тем, что в селе Языль нет священника, а там имеется церковь, я по приглашению верующих совершал в ней богослужения». Подобную дерзость в высказываниях, конечно, простить не могли. Прекрасно понимая это, отец Владимир обратился к своим родным с последним письмом. В нем он писал: «Дорогая, ценнейшая жена и дети! Спешу поздравить вас с Новым Годом, с новым счастьем. Дай Бог перенести вам все тяжести и скорби от злых людей и козней дьявола, восставшего истребить нас. Всевышний не допустит этого и поможет перенести нам все тяжести креста. Прошу вас не забывать Бога, от Которого зависит всё». Последние слова этого письма звучат как завещание отца Владимира. Несмотря на всю тяжесть своего положения, он старался поддержать своих родных, укрепить их ввиду предстоящего. Письмо было написано на жалком клочке бумаги и производит такое впечатление, что отец Владимир писал его в какой-то спешке. До адресата оно так и не дошло.
Матушка отца Владимира, София Хрищенович, также обратилась к нему. «Дорогой Володя! — писала она. — Благодаря Всевышнему, мы все живы и здоровы, того и тебе желаем… Поздравляем тебя с наступающим Новым Годом. О нас не беспокойся. Напиши мне все подробно, а именно: за что ты обвиняешься, и о чем тебя допрашивают… Может тебе надо валенки или ватные брюки, то я постараюсь прислать… Была я в Слуцке, в ночь на 18 декабря у Архиерея (имеется в виду епископ Николай (Шеметилло). — Ф. К.) был обыск. Виделась в соборе с о. Василием Степурой, он уже возвратился из ссылки…»
Письмо своей матушки отец Владимир также не увидел. Переписка между ними была спровоцирована органами НКВД с тем, чтобы заиметь дополнительные «улики» в неблагонадежности отца Владимира.
В письме Софии Хрищенович есть одно очень интересное свидетельство того времени. Оно касается чудесного явления, происшедшего в соседней с языльской — уречской церкви. Вот как описывала это явление матушка о. Владимира: «Когда я ехала в Слуцк, то мне рассказывали следующее: из купола Уречской церкви выкатился клубок пламени и по воздуху перелетел за местечко на аэропланную станцию, где остановился. Тогда был срочно вызван полк солдат, который хотел было стрелять, но не решился. Какой-то солдат пошел к пламени и увидел, что вместо него оказалась по пояс женщина, которая сказала солдату: «если меня ударишь, то я тебя ударю». Солдат обнажил шашку, а та женщина бросила на него горящими углями и исчезла. После чего солдата взяли и отправили в больницу. Этот факт несомненный». Позднее жители Уречья и ближайших окрестностей говорили, что в пламени являлась Сама Пресвятая Богородица. Рассказ об этом долго передавался устно.
Без суда и следствия 12 февраля 1933 года священник Владимир Хрищенович был приговорен к расстрелу. Такой же приговор вынесли в отношении псаломщика языльской церкви Василия Копачени и прихожан: Якова Половчени и Стефана Копачени. Вскоре все они были убиты. Имущество расстрелянных новомучеников конфисковали, семьи выслали за пределы Беларуси.
К различным срокам заключения были приговорены односельчане погибших: Семен Жук (к 10 годам концлагеря), Евсевий Половченя (к 5 годам концлагеря), Леонтий Половченя (к 5 годам концлагеря), Владимир Насович, Иосиф Корзун и Вера Сосиновская (к ссылке на 3 года в Сибирь). Таким образом, приход в Языле был уничтожен. Страдальцами за Господа и Спаса нашего Иисуса Христа явились подвергшиеся гонениям языльчане и среди них — священник Владимир Хрищенович, взошедший на Голгофу вместе со своими прихожанами, разделивший с ними все страдания. Воистину «пастырь добрый полагает жизнь свою за овцы своя» (Ин 10: 11).
Иерей Владимир Хрищенович был причислен к лику местночтимых святых постановлением Синода Белорусского Экзархата от 28 октября 1999 года, прославлен для общецерковного почитания Архиерейским юбилейным Собором Русской Православной Церкви 2000 года.
Память 28 октября (в Соборе новомучеников и исповедников Белорусских), 12 февраля.
Тропа́рь, глас 3:
Це́ркве Ру́сския сто́лпе непоколеби́мый,/ благоче́стия пра́вило,/ жития́ ева́нгельскаго о́бразе,/ священному́чениче Владимире,/ Христа́ ра́ди пострада́вый да́же до кро́ве,/ Его́же моли́ усе́рдно,/ я́ко Нача́льника и Соверши́теля спасе́ния,/ Русь Святу́ю утверди́ти в Правосла́вии// до сконча́ния ве́ка.
Конда́к, глас 2:
Восхва́лим, ве́рнии,/ изря́днаго во свяще́нницех/ и сла́внаго в му́ченицех Владимира,/ Правосла́вия побо́рника и благоче́стия ревни́теля,/ земли́ Ру́сския кра́сное прозябе́ние,/ и́же страда́нием Небесе́ дости́же/ и та́мо те́пле мо́лит Христа́ Бо́га// спасти́ся душа́м на́шим.
Величание:
Велича́ем тя,/ священному́чениче Владимире,/ и чтим честна́я страда́ния твоя́,/ я́же за Христа́ во утвержде́ние на Руси́ Правосла́вия// претерпе́л еси́.
Моли́тва
О избра́нниче и уго́дниче Христо́в, священному́чениче Владимире, Це́ркве Ру́сския сто́лпе непоколеби́мый, земли́ на́шея благо́е прозябе́ние и кра́сный плод, сро́дников твои́х предста́телю и наста́вниче! Ты во вре́мя гоне́ния безбо́жнаго от сокро́вищницы души́ твоея́ спаси́тельное испове́дание Правосла́вныя ве́ры изне́сл еси́, и лю́дем ве́рным па́стырь до́брый яви́лся еси́, ду́шу твою́ за Христа́ и Его́ о́вцы полага́я и лю́тыя во́лки дале́че отгоня́я. Ны́не у́бо при́зри на нас, недосто́йных чад твои́х, умиле́нною душе́ю и сокруше́нным се́рдцем тя призыва́ющих. Умоли́ Го́спода Бо́га, да прости́т согреше́ния на́ша и изба́вит от а́довых уз и ве́чнаго муче́ния. Утверди́ нас в ве́ре святе́й, научи́ нас всегда́ твори́ти во́лю Бо́жию и храни́ти за́поведи церко́вныя. Бу́ди па́стырем на́шим пра́вило ве́ры, во́ином вождь духо́вный, боля́щим врач изря́дный, печа́льным уте́шитель, гони́мым засту́пник, ю́ным наста́вник, всем же благосе́рдый оте́ц и те́плый моли́твенник, я́ко да моли́твами твои́ми соблюде́тся в Правосла́вии Свята́я Русь и непреста́нно сла́вится в ней и́мя Пресвяты́я Тро́ицы, Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха, во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Служба общая священномученику Российскому ХХ века единому составлена Синодальной Богослужебной комиссией и утверждена Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II и Священным Синодом 26 декабря 2003 года.
Обсуждение закрыто.